Художник Теодор Жерико в начале XIX века (ну судя по костюмам и тому, что он тогда жил) мечтает научиться рисовать лошадей, и для этого ходит в конный цирк, хозяин которого что-то там бормочет на тему как правильно с конём сливаться. Будет множество лошадей, иногда рожающих, иногда... хм... наоборот, галопов, рысей и прочих аллюров три креста, и всё это почему-то под пение грузинского хора (в том числе под "Сулико").
Думаю, у любого россиянина или украинца, которого, как меня, зачем-то угораздило посмотреть этот в разных смыслах цирк с конями, возник вопрос: причем здесь, собственно говоря, Мазепа? Дело в том, что в юности будущего кавалера ордена Андрея Первозванного за номером 2 был, как рассказывают, пренеприятный эпизод: вдул он жене какого-то польского графа, а тот приказал его поймать, раздеть догола, привязать к лошади и выгнать её с привязанным к ней Мазепой в степь. И дескать она его на земли Украины и принесла. Поэт Байрон написал об этом поэму, которая очень понравилась публике и художникам, принявшимся рисовать к ней иллюстрации. Вот например как изобразил прибытие на Украину её будущего гетмана упомянутый Жерико:
А следом и циркачи принялись устраивать представления с привязанными к коням голыми артистами, и это стало целым направлением в тогдашнем шоубизнесе (пишут, что особенно они были популярны в Америке, но там Мазепу изображали преимущественно женщины - американцы ведь не обязаны были знать, какого пола был украинский гетман). Вот такие неожиданные пласты культуры позволяет нам поднять знакомство с замшелой программой Каннского фестиваля какого-нибудь тысяча девятьсот лохматого года!
Но мучать себя этим фильмом я конечно же никого не призываю. Лучше поэму Байрона почитайте.